|
его на берег! -- его на берег! -- вдруг заорал Робустов, вскакивая на ноги. А Кононов кричал капитану: -- Назад! В город! К губернатору... И кто-то внушительно, дрожащим от волнения голосом говорил: -- Это подстроено... Это нарочно... Научили его... напоили для храбрости... -- Нет, это бунт! -- Вяжи его! Просто -- вяжи его! Фома схватил бутылку из-под шампанского и взмахнул ею в воздухе. -- Суньтесь-ка! Нет, уж, видно, придется вам послушать меня... Он снова с веселой яростью, обезумевший от радости при виде того, как корчились и метались эти люди под ударами его речей, начал выкрикивать имена и площадные ругательства, и снова негодующий шум стал тише. Люди, которых не знал Фома, смотрели на него с жадным любопытством, одобрительно, некоторые даже с радостным удивлением. Один из них, маленький, седой старичок с розовыми щеками и мышиными глазками, вдруг обратился к обиженным Фомой купцам и сладким голосом пропел: -- Это -- от совести слова! Это -- ничего! Надо претерпеть... Пророческое |
