|
лицо, сказал Фома. лицо, сказал Фома. -- Дерзай! -- Не хочется... -- Так не ходи!.. -- Нужно... -- А тогда -- иди!.. -- Что ты все балагуришь? -- недовольно сказал Фома. -- Будто и в самом деле весело ему... -- Мне, ей-богу, весело! -- воскликнул Ежов, спрыгнув со стола. -- Ка-ак я вчер-ра одного сударя распатронил в газете! И потом -- я слышал один мудрый анекдот: сидит компания на берегу моря и пространно философствует о жизни. А еврей говорит: "Гашпада! И за-ачем штольки много разного шлов? И я вам шкажу все и зразу: жизнь наша не стоит ни копейки, как это бушующее море!.." -- Э, ну тебя, -- сказал Фома. -- Прощай!... -- Иди! Я сегодня высоко настроен и стонать я с тобой не могу... тем более, что ты и не стонешь, а -- хрюкаешь... Фома ушел, оставив Ежова распевающим во все горло: Греми в бар-рабан и -- не бойся... "Сам ты барабан..." -- с раздражением подумал Фома. У Маякина его встретила Люба. Чем-то взволнованная и оживленная, она вдруг явилась пред |
