|
рубле, который они рубле, который они дают на хлеб, -- содержится на девяносто девять копеек яда для души! Если б их разорвало от избытка их доброты и гордости, почерпаемой ими из своей священной деятельности! Нет на земле человека гаже и противнее подающего милостыню, нет человека несчастнее принимающего ее! Ежов бегал по комнате, как охваченный безумием, бумага под ногами его шуршала, рвалась, летела клочьями. Он скрипел зубами, вертел головой, его руки болтались в воздухе, точно надломленные крылья птицы. Фома смотрел на него со странным, двойственным чувством: он и жалел Ежова, и приятно было ему видеть, как он мучается. А в горле Ежова что-то взвизгивало, как несмазанная петля. -- Отравленный добротой людей, я погиб от роковой способности каждого бедняка, выбивающегося в люди, -- от способности мириться с малым в ожидании большего... О! ты знаешь? -- от недостатка самооценки гибнет больше людей, чем от чахотки, и вот почему вожди масс, быть может, служат в околоточных надзирателях! |
