|
тебя на ноги... тебя на ноги... И я тебя поставлю! Не будешь стоять -- в железо закую... Тогда устоишь... Я знаю -- все это у тебя с перепою... Но ежели ты отцом нажитое озорства ради губить будешь -- я тебя с головой накрою... Колокол солью над тобой... Шутить со мной очень неудобно! Морщины на щеках Маякина поднялись кверху, глазки улыбались из темных мешков насмешливо, холодно. И на лбу у него морщины изобразили какой-то странный узор, поднимаясь до лысины. Непреклонно и безжалостно было его лицо. -- Стало быть -- нет мне ходу? -- угрюмо спросил Фома. -- Запираете вы мне пути? -- Ход есть -- иди! А я тебя направлю... Как раз на свое место придешь... Эта самоуверенность, эта непоколебимая хвастливость взорвали Фому. Засунув руки в карманы, чтобы не ударить старика, он выпрямился на стуле и в упор заговорил, стиснув зубы: -- Что вы все хвалитесь? Чем тебе хвалиться? Сын-то твой где? Дочь-то твоя -- что такое? Эх ты... устроитель жизни! Ну, -- умен ты, -- все знаешь: скажи -- зачем |
