|
в кабаках на кутежи, в кабаках на кутежи, не имея представления об иных, более продуктивных и ценных для жизни пунктах приложения силы. Он -- еще зверь, а жизнь для него уже стала клеткой, и ему тесно в ней при его добром здоровье и склонности к широкому размаху. Стесненный культурой, он нет-нет да и надебоширит. Купеческий дебош -- всегда бунт пленного зверя. Разумеется -- это дурно... Но -- ах! -- будет еще хуже, когда этот зверь к своей силе прикопит немножко ума и дисциплинирует ее! Поверьте -- он и тогда не перестанет производить скандалы, но -- это уже будут исторические события. Избави нас, боже, от таких событий! Ибо они проистекут из стремления купца ко власти, их целью будет всемогущество одного сословия и -- не постеснится купец в средствах ради этой цели..." -- Ну, что скажешь, -- верно? -- спросил Ежов, дочитав газету и бросая ее в сторону. -- Конца я не понимаю... -- ответил Фома. -- А вот о силе -- верно! Он торопливо и горячо выбросил пред Ежовым привычные свои мысли о жизни, |
