|
в катушки улицы в катушки улицы и переулки. На речке начался ледоход -- в декабре-то! Тупо и непрерывно ныла нога, жгло и сверлило плечо от недавней раны, долила усталость, тянуло в сон -- ночью не спалось, и опять он спасался пером и бумагой. "Неизлечимая это болезнь -- графоманство", -- усмехнулся Сошнин и, кажется, задремал, но тут встряхнуло тишину стуком в гулкую стену. -- Галя! -- с надменностью бросила в пространство Сыроквасова. -- Позови ко мне этого гения! Галя -- машинистка, бухгалтер да еще и секретарша. Сошнин осмотрелся: в коридоре больше никого не было, гений, стало быть, он. -- Эй! Где ты тут? -- ногой приоткрыв дверь, высунула Галя коротко стриженную голову в коридор. -- Иди. Зовут. Сошнин передернул плечами, поправил на шее новый атласный галстук, пригладил набок ладонью волосы. В минуты волнения он всегда гладил себя по волосам -- маленького его много и часто гладили соседки и тетя Лина, вот и приучился оглаживаться. -- "Спокойно! Спокойно!" -- |
